Игорь ДЗАНТИЕВ

Многие круглые даты в современной Осетии принято не замечать. Не страшно, конечно, когда усилия требуются на преодоление житейских проблем. Но есть среди юбилейных событий по-настоящему интересные, особо значимые. В их числе 75-летие со дня ввода в промышленную эксплуатацию Гизельдонской ГЭС. По своей уникальности эта стройка (Гизельдонская ГЭС на момент пуска - самая высоконапорная в СССР и в Европе гидроэлектростанция) сравнима с прокладкой нынешнего газопровода из России в Южную Осетию.

Но есть у этой стройки еще одна особенность. Она рождала не только героические свершения рабочих, но и служила творческим магнитом для писателей и публицистов. Известный советский прозаик Савва Дангулов год прожил на Гизельдоне и написал серию очерков под общим названием «Мастера второго солнца». А до него, летом 1930 года, на строительстве в качестве корреспондента владикавказской газеты «Власть труда» оказалась 20-летняя дипломница Ленинградского университета Ольга Берггольц - будущая поэтесса и символ стойкости блокадного города на Неве.

Мы публикуем выдержки из дневника, который вела в те годы Ольга Берггольц, и один из ее материалов, опубликованных в газете.

Сбойка

Ольга БЕРГГОЛЬЦ

«Власть труда», 29 июня 1930 г.

            26-го закончилась проходка тоннеля в 2677 м протяжением - ранее намеченного срока на два месяца.

            Так рапортовали работники Гизельдонстроя.

* * *

            Возле девятого забоя с утра собрались «именинники». Уже с 25-го все готово к сбойке; «именинники» в три часа ждут «начальство». Они голодны. Они рисуют лозунги - углем на досках, пристраивают их над пещерой проходки, шутки и хохот и песни не прекращаются.

            Но вот уже все в сборе, «снизу» принесли цветов и перекусить, короткая съемка, и гости, рабочие-ударники и инженеры, входят в тоннель. Проходка сразу круто берет вверх.

            - Хороший напор будет, - говорят строители.

Кто-то шутит: - Плавать хорошо: у плотины нырнул - здесь выскочил, - донесет быстро!

Проходка упирается в стену. Шнуры выползают из породы.

- Товарищи, сейчас произойдет последняя сбойка, - говорит рабочий. - 4 шнура - электрический запал, 13 других - обыкновенный. Рубильник включает наш ударник - Готя Багаев, запаливает ударник Санакоев Георгий... Теперь отойдите от стены. Сейчас палить будем.

Серьезные и взволнованные немного отходят и садятся у стен проходки. Ждут взрыва. Взрыв приходит внезапно, - тугая круглая волна воздуха ударяет в лица. Еще и еще. Газ ползет по тоннелю; лампочки съежились и меркнут. Удары становятся глуше.

- Это в 5 забой теперь идет! Пробило уже...

И вот врывается сквозняк, все нагибают головы и дают воздуху дорогу, и снова поднимаются смех и шутки.

- Э, да все поседели со страху!

Это не страх, это дым и пыль. Бегом бегут к сбойке. И вместо недавней стены светят желтые огни пятого забоя.

Путь воде открыт.

Снова, почти через всю скалу идут строители. Не медленно, с буром и динамитом, как недавно, а широким шагом, с песней.

Кругом еще не забетонированная порода, много работы, крепи и кружала, камень под ногами...

Так идут к социализму.

* * *

В клубе с семи часов началось торжество. Вначале была меленькая  помеха: ревели грудные ребятишки. Все население городка пришло чествовать героев проходки. Главный инженер коротко говорит о работе.

- Тоннель по бетонировке должен стать образцом всех тоннелей в Союзе. Досрочной проходкой мы обязаны героической работе ударников, давших 100 проц. повышения производительности труда и 50 проц. снижения себестоимости.

- Но не кружить голову успехами! - предупреждает тов. Санакоев, рассказывая о громадных трудностях проходки, и представитель краевого союза строителей т. Черняк добавляет: - Пусть сегодняшний день будет переломным в работе Гизельдонстроя. Пусть с сегодняшнего дня рабочие Гизельдонстроя дадут обещание стать ударным строительством, шире развернут соцсоревнование, надо охватить ударничеством всю массу рабочих, изжить многие недостатки, тормозящие строительство, крепче держать контакт треугольника.

Председатель совпрофа Гацоев приветствует рабочих Гизельдона от имени 12000 трудящихся Северной Осетии: - Гизельдонстрой один из трех китов, - говорит он, - на которых будет строиться хозяйство Северной Осетии.

Его речь дополняет товарищ Кантемиров от имени осетинских крестьян:

- Мы были отрезаны от мира. Гизельдонцы дали нам дороги, они дадут нам свет и энергию. Мы клянемся ответить рабочим 100 проц. коллективизацией!

И много еще приветствий слышали гизельдонские строители, приветствий, говорящих об огромной роли Гизельдонстроя в строительстве Советского Союза, говорящих об энтузиазме рабочих и инженерно-технических сил.

После приветствий началось чествование рабочих и инженеров. Под оркестр, под рукоплескания, серьезно и радостно принимают рабочие грамоты и подарки. Багаев Георгий получил место на курорт. Цховребов Давид, Саяпин и Шелухин - поездку на Днепрострой, Цховребов Кима - поездку на Ренас, Цховребов Владимир, инвалид, пострадавший на стройке - полное собрание сочинений Ленина. Остальные работники получили грамоты и карманные часы или фото забоя.

Так прошел праздник пролетарской настойчивости. Впереди еще многие и многие трудности. Их предстоит преодолеть ударной работой всех строителей Гизельдона.

Рабочие, коммунисты и комсомольцы, инженеры и хозяйственники Гизельдона обещают в срок осветить горы лампочкой Ильича.

Из дневника

Какая-то усталость настала... Была вчера на сбойке на Гизельдоне. Какую радость большую пережила, какой подъем хороший. И, как всегда, ощущала неловкость какую-то перед работниками, и жаль было, что сама непосредственно не участвовала в стройке. Каждый камень для меня в этот день был полон творческим значением...

Гизельдон! Меня просто лихорадит, слова нахлынули, подавили, я сейчас набросаю сумбурно и в спешке, а потом буду выбирать слова, и хочу, чтобы мне было так же трудно, как забойщикам Гизельдона...

В 6 часов выехали из Владикавказа на грузовике. Горы приближались из нереальности... Они синевато-сиреневые были все время, сияли, как сборище аметистов...