Игорь ДЗАНТИЕВ

            Каждый раз, когда наступает 20 сентября - День независимости Южной Осетии - все дороги ведут в Цхинвал. И это правильно. Столица встречает гостей и шумно отмечает праздник, который ведет отсчет с исторического решения девятнадцатилетней давности, когда по воле народа автономная область была провозглашена республикой. Но Южная Осетия - больше, чем Цхинвал. Как встречают праздник в глубинке? В частности, во втором (и на данный момент последнем) городе Южной Осетии Квайсе, который еще недавно называли «младшим братом Цхинвала»? Увидеть это было не просто любопытно, но и показательно. Потому что ничто так не раскрывает истинные настроения людей, как праздник или, упаси нас от новых напастей, горе.

            Честно говоря, ожидал, что меня разбудят бравурная музыка и осетинские патриотические песни. Но когда я в полной тишине утром выглянул во двор, на меня смотрело только наморщившееся от подоспевших туч небо. Те, кто встал еще раньше, выгнав скотину, возвращались в сумрачный городок, но их было немного. И машин, снующих туда-сюда, было меньше обычного. «Наверное, многие поехали на парад в Цхинвал», - подумал я и тут же отогнал от себя эту крамольную мысль, которая никак не вязалась с реальной ситуацией после произошедшего в начале сентября землетрясения. «Разве что начальство поехало», - поправил себя я. - Другие - вряд ли».

            Но почему городок словно бы вымер? Я направился по главной улице, обрамленной уродливыми остовами тополей, к центру. Но и там, на пятачке у мэрии и офиса фирмы «Стройпрогресс», где обычно толпятся, обсуждая последние новости люди, оживления не наблюдалось. Лишь несколько одиноких фигур следовали где-то в стороне. На центральной площади Квайсы, которую построил Альберт Джуссоев, а у нового мэра хватило воображения лишь на то, чтобы на стенах отреставрированного Дома культуры безвкусно разместить надпись: «Спасибо, Россия!», тоже оказался полный штиль. Ни прохожего, ни праздничных баннеров - ни-че-го. Только выцветшие со времени предыдущих праздников флажки болтались на ветру на фоне грозной Часавал-хох - горы, которая таит в себе тайны древней истории и силу природной стихии, периодически сбрасывая с огромной высоты надоевшие ей глыбы.

            Рядом с Домом культуры - трехэтажный жилой дом, один из наиболее пострадавших после землетрясения. И именно там я увидел хотя бы подобие того, что жизнь здесь била ключом. Это детвора позабыла о недавних страхах и беззаботно резвилась на улице. Велосипед для детей всегда важнее опасности. И пока старшие очередной день суетились в стремлении приспособить семейный быт к мгновенно изменившимся условиям, дети с завидным наслаждением играли.

            Через какое-то время я переместился на окраину, в район пятиэтажек, в наибольшей степени пострадавших от безжалостного удара стихии. По времени как раз надвигалось начало парада в Цхинвале. Во дворе пятиэтажек мне встретились давние знакомые. Я поздравил с праздником Елену Жажиеву - пожилую женщину, которая вместе с другими соседями принимала беженцев из приграничного села Теделет, после того, как в августе 2008-го они, спасаясь от грузинской армии, на пятый день скитаний по горам, дошли-таки до Квайсы. Но Жажиева меня  с моими поздравлениями явно не поняла. Ей было не до праздника. Ее интересовал только один вопрос: каким станет ее будущее? Она пригласила меня в свою нынешнюю «квартиру», представлявшую собой топчан в продуваемом сарае. Сколько она там будет жить, неведомо никому.

            Подошли другие жители. Поздравлять их я уже поостерегся, просто напомнил, что сейчас в Цхинвале начинаются главные торжества. «Праздник - в Цхинвале, - ответил мне за других старик. - А нам сейчас не до веселья». Его реплику присутствовавшие встретили одобрительным шумом. «Что в Москве говорят?» - спросил он после паузы, и десятки глаз устремились в мою сторону. Для исстрадавшихся квайсинцев любое известие из Москвы, пусть даже предположительное - это луч надежды на лучшее будущее.

Тем временем в Цхинвале начался парад, который принимал сам Кокойты. А в Квайсе его вспоминали недобрым словом. Особенно старшее поколение. Для них диким стал факт, что человек, именующий себя руководителем Южной Осетии, не удосужился даже приехать к пострадавшим и выразить им свое сочувствие. В Осетии так не принято. А потому раздаются даже такие голоса, которые провозглашают: Кокойты - президент Южной Осетии без Кударского ущелья.

«Какой праздник!? - возмущается 83-летний Андрей Тедеев, один из трех здравствующих ветеранов Великой Отечественной войны. - Если бы они (он явно имеет в виду начальников в Цхинвале) считали, что это праздник - для народа, то свет с утра опять бы не выключили». Только тут я спохватился, что городок вновь, как и каждый день до этого, оказался обесточенным. Но не только из-за отсутствия подачи электричества. Квайса обесточена из-за вакуума власти и вакуума здравых и срочно необходимых действий.

Подробный рассказ о судьбе тех, кто пострадал от землетрясения в Квайсе, читайте в завтрашнем репортаже.