Игорь ДЗАНТИЕВ

Имя Анатолия Чехоева в российской политике известно многим и говорит о многом. Прежде всего, о последовательности в принципах. Чехоев никогда не метался, подстраиваясь под текущую политическую волну, а действовал исключительно как государственник, как человек, готовый до последней возможности отстаивать стратегические интересы страны - сначала СССР, а потом и России. Так было, когда он являлся сопредседателем депутатской группы «Союз» в Верховном Совете СССР, так было при защите Белого Дома в 1993 году, так было и в Государственной Думе России, когда принимались базовые, особо значимые законы.

В этой конструкции приоритета фундаментальных государственных интересов Осетия всегда занимала заметное, а в необходимых случаях и центральное место. При этом для Чехоева одинаково дороги как северная ее часть, так и южная. В Цхинвале он родился и вырос, окончил школу, работал на заводе «Электровибромашина», в партийных и советских органах, возглавив в 1988-1989 годах Юго-Осетинский обком партии. Во Владикавказе после окончания СК ГМИ получил профессию горного инженера-механика, а в новейшее время - доверие избирателей, которые, как и жители другого российского региона - Тюменской области - вручили ему мандат депутата Государственной Думы РФ. Доверие, которое Чехоев оправдывал своей активной и результативной депутатской работой, противостоя нападкам недружественных Осетии сил.

Сегодня Анатолий Георгиевич вновь в гуще событий. Он вошел в Координационный Совет политических партий и общественных организаций Южной Осетии, понимая, что именно сейчас, когда получен исторический шанс, на родной земле нужны точные и необратимые перемены, способные вывести молодое осетинское государство на совершенно новый уровень своего развития. О днях сегодняшних и о параллелях, возникающих с днями вчерашними, с Анатолием Чехоевым беседовал главный редактор сайта «Осетия-Квайса».  

- Недавно Координационный Совет принял обращение к народу Южной Осетии. В нем, в частности, говорится: «Новое время требует нового стиля руководства, новых компетентных, грамотных и опытных руководителей, способных правильно ставить и умело решать задачи сегодняшнего дня. До сих пор республика не имеет концепции национального развития, не сформулирована система национальных приоритетов, у властей нет представления, какое государство мы строим. Мы не можем и не должны двигаться вперед с закрытыми глазами». Вы верите, что этот призыв откроет нынешнему руководству глаза?

- Конечно, обращение говорит о власти. Оно адресовано в первую очередь народу республики. Люди должны знать, что есть национальные силы, которые объединились ради того, чтобы Южная Осетия в полной мере воспользовалась плодами долгожданной военной и политической победы, за которую была заплачена огромная цена. Не скрою, мы хотели показать и Кремлю, что настрой на созидательные дела, на самостоятельное решение всего комплекса накопившихся в Южной Осетии проблем не утрачен и не заменен иждивенчеством, как это происходит сейчас.

Обращение координационного совета очень выдержанное и конструктивное. В нем обозначены главные направления, на которых нужно сосредоточить усилия и которые требуют профессионального подхода. Прислушается ли к нашим аргументам нынешнее руководство Южной Осетии, сказать сложно. Хотелось бы, чтобы прислушалось. Потому что это в интересах дела. Народ устал за годы изнурительной борьбы и непрестанного ожидания, ему не нужны новые потрясения. А ситуация все больше напоминает классическую, когда низы не хотят (жить по-прежнему), а верхи не могут (обеспечить новое качество жизни).

- Расчет на сознательность тех, кто почувствовал вкус власти, как правило, не находит понимания. Какие доводы вы готовы привести в поддержку безотлагательной необходимости серьезных перемен «наверху»?

- Главный довод состоит в том, что после 8 августа положение в Южной Осетии кардинально изменилось, прежде всего, для самой власти. Нынешний руководитель республики и вся его команда хотели бы что-нибудь сделать, но мешают два фактора. Это профессионализм, которого у них просто нет, и примитивная трактовка своей миссии. Как они все эти годы работали? Что Москва даст, они распределят, не забывая свои интересы, и кое-что дойдет по назначению - учителям, врачам и т.д. Вторая часть работы сводилась к тому, что грузины - негодяи и фашисты. Другой идеологии не было. Нет ее и сейчас. А настало время совершенно других людей. И это время быстротечно. Оно каждый день и каждый час обнажает простую истину: сегодняшнее руководство Южной Осетии не способно решать новые задачи. Поэтому восприятие нашего призыва может быть одно: понять и принять реальность, и на этой основе сделать соответствующие выводы.

- Но я же и говорю, что никто с властью не расстается добровольно...

- Почему же нет, если так складываются объективные обстоятельства!? Вот я в свое время ушел же в отставку - и ничего драматичного не произошло. Или Людвиг Чибиров. Он, что не мог до последнего цепляться за власть? Мог, но, к его чести, не стал этого делать.

Давайте сделаем маленький экскурс в историю. Когда на заре независимости Южной Осетии сошла пена говорящих оракулов, пришли другие люди. Наступил период, когда возвысились действительно яркие ребята, герои - Валера Хубулов, Гри Кочиев, Парпат (Алан Джиоев), Колорадо (Джиоев) и много таких. Они в тот момент делали то, что надо было Южной Осетии. Потом пришел Чибиров. Дагомысские соглашения в июле 1992 г. были подписаны, война закончилась, в Южную Осетию были введены миротворческие силы. Надо было успокоить народ. Что сделал Людвиг Алексеевич? Он вступил с Грузией в вялотекущий переговорный процесс, понимая, что пока Ельцин и Шеварднадзе при деле, никакого удовлетворительного решения для нас не будет, и надо сохранить хотя бы те позиции, которые есть. Тогда пошла и кооперация, и стихийное предпринимательство. Чибиров понимал одну вещь: не надо мешать людям. Он им ничего не мог дать, кроме возможности «крутиться» самим. Многие зарабатывали на транзите. Я считаю, что этот период ждет отдельного исследования, он недооценен, как и то, что Чибиров в целом успешно все-таки свою миссию выполнил. Плюс он вовремя осознал момент, когда надо было уходить.

Сегодня многие задаются вопросом: как Кокойты стал президентом? Да просто ситуация стала меняться, наступали другие времена, в Грузии опять пробудились и стали рваться к власти силы реванша. Чибиров себя человеком войны никогда не видел. Он был создан для стабильной ситуации. Над ним подсмеивались, ходили шутки, анекдоты, а он смотрел на все спокойно и делал свое дело. И ушел красиво, не допустив внутреннего противостояния. Пришел с чувством собственного достоинства на инаугурацию Кокойты. Выступил там, пожелал успехов новому президенту.

Кокойты же - человек войны. Но его стихия - полупартизанские действия. Как в первую войну 1991-1992 годов. Это он сейчас считает себя великим военным. Правда, опасаясь чужой славы, загодя оттеснял тех, кто мог представлять из себя конкурента. Того же Баранкевича, профессионального военного, который имеет за плечами опыт современных войн и знает, что это такое. Вместо того, чтобы ему довериться, Кокойты оставил только название его должности, лишив всяких реальных полномочий. Перед войной, например, секретарь Совета безопасности Баранкевич отвечал за снабжение отдаленных горных сел, был председателем паводковой комиссии, но был отстранен от военного строительства. И когда пошла современная армейская операция, Кокойты вдруг понял, что он - никто, что он не способен контролировать ситуацию. Он потерял себя.

Где Верховный Главнокомандующий должен был быть - в Цхинвале или в Дзау, как должен был руководить - пусть разбираются другие. Но факт остается фактом: Цхинвал и вся республика оказались неготовыми к обороне. В городе не оказалось единого руководящего центра. А то, что многие ребята геройски воевали, не имея в достатке необходимого оружия и боеприпасов, это их личное мужество, а не результат организованного сопротивления агрессору, когда каждый взвод, каждая рота знает, где ей находиться, что делать и как поддерживать связь с соседями. Этим примером я хотел подчеркнуть, что Кокойты мог в 1991-1992 годах и даже в 2004 году быть человеком локальных вооруженных действий, но он не человек больших военных сражений.

- 1991-1992 и 2004 годы действительно годы тяжелейших испытаний на прочность, когда необходимо было отразить агрессивные поползновения Грузии. Но ведь нельзя забывать и о том, что между этими периодами вооруженных нападений шла другая война - политическая. Насколько мне известно, однажды Шеварднадзе даже в сердцах сказал: «К сожалению, Государственная Дума России смотрит на нас глазами Чехоева». Что он имел в виду?

- То, что ему никак не удавалось добиться ратификации Договора о дружбе и сотрудничестве Российской Федерации с Грузией. Договор был подписан Ельциным и Шеварднадзе, четыре раза выносился на утверждение парламента, но так и остался не ратифицированным. Вот Эдуард Амвросиевич и досадовал всякий раз. Ведь он понимал его значение. Ратификация договора означала бы признание территориальной целостности Грузии, как это произошло в случае с  Украиной по отношению к Крыму. Но и мы все прекрасно понимали. От всей независимости Южной Осетии ничего бы не осталось, если бы этот документ был принят. Надо было выстоять и в политическом сражении. И этого удалось добиться в смутный и непредсказуемый ельцинский период. А потом наступили уже другие времена. 

- Давайте, вспомним о том, что обращение Координационного Совета адресовано, как вы сказали, в первую очередь народу. Как люди могут проявить солидарность или несогласие с вашими предложениями? Как им самовыразиться?

- Вы знаете, общественное мнение - это такая штука, которая в определенные моменты становится сильнее власти. Сейчас наступил именно такой период. Мы просто хотим донести до каждого наши мысли и предложения, в том числе до тех, кто занимает различные должности. Наше обращение не направлено конкретно против кого-то. Оно направлено только на то, чтобы создать оптимальные условия для решения жизненно важных для Южной Осетии вопросов.

Еще раз подчеркну: каждое время рождает тех, кто этому времени соответствует, в наибольшей степени подходит. Это подсказывает и история. 1945 год. Постдам. Черчилль в числе победителей гитлеризма. Он уезжает на выборы, а Англия со своей вековой демократией голосует за Эттли. Не за Черчилля. Англичане поняли, что настала другая эпоха, и отказались от Черчилля - великого политика, одного из сильнейших за всю мировую историю. Я далек от мысли сравнивать Южную Осетию с Великобританией, но Кокойты никак не может понять, что время боевиков кончилось. Он суетится, бегает, и не может этого понять. Надо дать возможность вести государственный корабль уже другим людям.

- А вы знаете, что уже пошли разговоры, будто вы мечтаете вернуться в руководящее кресло?

- Скажу как на духу: сам я никаких амбиций не имею. Никаких. Я уже не в том возрасте, чтобы наслаждаться иллюзиями. В свое время я был самым молодым первым секретарем обкома партии во всем Советском Союзе. Но взваливать на себя сейчас такую ответственную ношу - нет. Помочь - могу. Южной Осетии сейчас нужен человек, который работает по 20 часов в сутки, который знает, что делать и как делать. И такой человек у нас есть. Не говорю о должностях, но говорю о том, кто бы мог реально помочь выйти из той ямы, в которой мы оказались. В сложившейся критической ситуации мы должны, обязаны воспользоваться тем потенциалом, который есть у Альберта Джуссоева. Только тяжелой техники у него 350 единиц. А чем измерить бесценный опыт крупных строек по всей стране!? Его возможности по объемам значительно превышают те, которые  были отданы Южной Осетии.  А он эти объемы может сделать, особенно не напрягаясь. Тем более, значительная часть принадлежащей ему техники, задействованная на строительстве магистрального газопровода, уже находится в Южной Осетии.

Если бы у Кокойты действительно было стратегическое мышление, и он бы думал не о том, что Москва выделила деньги, глядишь, какие кусочки попадают - как бы их откусить, а думал о том, как быстрее и лучше восстановить разрушенную республику, он бы не ругался с Джуссоевым, а попросил бы его выступить в качестве генерального подрядчика по восстановлению всей Южной Осетии. И тогда бы Шойгу не удивлялся, что ему не с кем в Южной Осетии вести профессиональный разговор. А раз так, то и нельзя просто-напросто доверять такие большие деньги. В результате создали межведомственную комиссию, где все утонуло в согласованиях и привело к тому, что год прошел, а ничего не сделано.

Джуссоев бы со своими оборотными средствами не ждал у моря погоды. Он бы уже на второй день начал строить. Имея такого мощного строителя, своего соотечественника, патриота, готового работать днем и ночью, и вдруг избрать курс конфронтации - это, считаю, глупость полнейшая.

В Южной Осетии назрела смена руководства. Выскажу упрощенную формулу антикризисной власти. Сегодня республике нужно иметь молодого - не старше 45 лет - сильного президента, деятельного председателя правительства, компетентных министра строительства, министра финансов и министра сельского хозяйства. Вот и весь кабинет.

- Новый председатель правительства уже появился, ждем появления и нового кабинета. В чем проблема?

- Проблема в кадрах. Поймите, нами, объединившимися в координационный совет, движут не меркантильные мотивы. Ну, что нужно лично мне? Ничего. Еще раз официально заявляю: никакие должности мне не нужны. Мне просто больно за наш народ. А что нужно Джуссоеву? У него крупнейшие подряды в Китае. У него в Подмосковье начинается строительство такого жилого комплекса, в который десять Южных Осетий можно поселить. Что надо Баранкевичу? Он уже всем все доказал. Но у всех есть боль за то, что в Южной Осетии происходит.

Кадры действительно решают если не все, то очень многое. Я поездил по России, знаком с руководителями регионов и могу утверждать: в свое время, в советский период, у Южной Осетии был очень сильный кадровый потенциал. Нет худа без добра. Молодежь неохотно ехала в Тбилиси, предпочитая учиться в Москве и Ленинграде, и это сразу поднимало профессиональную планку. Вот у нас председателем облисполкома была Тамара Шалвовна Кабулова - с чувством такта, достоинства, высоких знаний. Я видел много женщин во власти и ответственно говорю, что она была на голову выше многих. Или Александр Аполлонович Шавлохов, человек с хорошим российским образованием, с хорошим опытом. Он бы украсил любое правительство в любом регионе Советского Союза. Анатолий Абрамович Качмазов. Прекрасный специалист, руководитель от бога. Засеев Феликс Михайлович  - очень сильный экономист, каких поискать. Кабисов Таймураз Турович... Всех не перечислишь.

Наш кадровый ресурс не уступал Северной Осетии. А сейчас... Вчерашний футболист становится министром финансов. Это же нонсенс. Да если мы сегодня вечером пройдемся по проспекту во Владикавказе, то соберем два правительства Южной Осетии из нормальных, грамотных людей. Но Кокойты эти люди не нужны. Ему с нынешними министрами и начальниками комфортно работать. Цели и задачи - общие, и, главное, эти люди привязаны к нему. Они очень зависимы лично от него. Но так долго продолжаться не может. Уже не может.

Социальный взрыв назревает. Вот сейчас придет газ. Этим газом можно всю Грузию, не то что Южную Осетию, обогреть. 26 августа зажгут факел, а 27 августа половина цхинвальцев, открыв в квартирах комфорки, обнаружит, что там газа нет. Не говоря уже о селах. И опять власти будут говорить: Москва денег не дала нам на ремонт внутренних сетей. Наглядный пример кадровой беспомощности. Думать и делать всегда надо своевременно, а не когда петух в одно место клюнет.

- Южную Осетию вы знаете досконально. На чем бы вы лично, например, сосредоточили сейчас самые главные усилия?

- О кадровом костяке я уже сказал. Уверен, эта пятерка на ключевых должностях решит все вопросы. К сожалению, Кокойты сейчас воспринимает любую критику, как ущемление собственного авторитета. Но есть диалектика. Он уже не на своем месте. Я не случайно привел пример с Черчиллем. Сейчас во главе Южной Осетии должен быть строитель, человек, который может поставить все на мирные созидательные рельсы, ориентироваться и исходить из новых реалий. И который может в обозримой перспективе создать самодостаточную республику. Лозунгами «Возвращайтесь, беженцы!» никого не заманишь. А беженцы бы переехали в Южную Осетию с удовольствием.

Земли, которые в Южной Осетии есть, рассчитаны на население в 100-120 тысяч человек. И это надо уметь нормально объяснить России. Что поэтому нужен, например, беспроцентный технический кредит на 20 лет. Чтобы возвращающимся людям сказать: вот тебе деньги на скот, вот тебе деньги на технику, вот тебе деньги на строительство, а стройматериалы я тебе подвезу. Отстраивайся, живи, развивай хозяйство. Семья с 25 соток спокойно кормится. И они будут сами кормить себя. Плюс фермерство. Плюс налоговые преференции. Должен быть социальный договор с теми же бизнесменами. Вот я пришел и хочу получить кредит на какое-то производство. Бери, дорогой. Но каждые 500 тысяч кредита - одно рабочее место с хорошей зарплатой. Получил три миллиона - шесть рабочих мест. Плюс освобождение от основных налогов на пять лет, но только для того, чтобы ты с кредитом рассчитался.

Что важно сегодня просить от России? Может быть, даже не деньги напрямую. Сейчас модно работать по лизинговым схемам под гарантии государства. У Южной Осетии таких гарантий нет. Я бы попросил дать такие гарантии. Чтобы совершить технологический прорыв и создать компании по переработке продукции. Сейчас, когда кризис и экономика на нуле, мы можем сделать все образцово. Люди поедут в Южную Осетию. Там климат значительно лучше. Земля плодороднее. И нет больше Госплана, как в мои времена, когда на самых плодородных землях заставляли сахарную свеклу выращивать вместо того, чтобы виноградники разбивать, что идеально подходит по природным условиям. Из Южной Осетии к царскому столу вино возили всегда. Овощи, фрукты.

И сейчас продовольственное направление должно стать одним из важнейших. Какая ситуация благоприятная! Армия сейчас обустраивается. Ее кормить надо. А это - устойчивый потребитель, гарантированный сбыт и гарантированная оплата. Вот и надо делать перерабатывающие предприятия, мощные овощехранилища.

Не забывая при этом о будущем. Мы с Германией две мировые войны вели. Но сегодня у России более надежного партнера, чем Германия, в экономике нет.  Гитлеры приходят и уходят. Рано или поздно и Саакашвили уйдет. Рано или поздно мы вынуждены будем выстраивать межгосударственные отношения. Так мы можем опередить Грузию, создав эти предприятия. Потом границы все равно откроются. И вся грузинская продукция пойдет к нам на переработку - деваться некуда будет. Им выгоднее будет продать эту продукцию нам. А ты живи и радуйся. Вот почему нужно стратегическое мышление. Но его сегодня нет.

 - Вы нарисовали благостную картину. Откуда уверенность, что бизнес пойдет в Южную Осетию? Кто будет инвестировать даже при лизинговых схемах в создание современных перерабатывающих предприятий, когда Южная Осетия продолжает считаться зоной повышенного финансового риска?

- В том-то и дело, что это так. А надо, чтобы так не было. К этому и призываем. Нынешняя власть не в состоянии обеспечить привлекательный инвестиционный климат. Показателен факт, которым официальный Цхинвал почему-то гордиться: президент выдал «Стройпрогрессу» документ о налоговых льготах, а сейчас президентское окружение утверждает, что документ юридической силы не имеет. Юридические казусы меня абсолютно не волнуют, но получается так, что письмо с заверенной  подписью президента - это филькина грамота. Но кто, как не президент, должен за свои слова отвечать! А иначе что получается? Мошенничество? Вымогательство? Или и то, и другое?

После прошлогодней войны я встречался с представителем торгово-промышленной палаты Китая, и, говоря о Южной Осетии, сказал ему, что мы имеем серьезную законодательную базу, приняли полностью законодательство Российской Федерации. А он мне говорит, что это неплохо, но вот если бы вы в дополнение к этому приняли бы еще наши китайские законы по защите инвестиций и по борьбе с коррупцией, тогда в Южной Осетии от инвесторов отбоя бы не было. Но в приведенном мною примере, о какой защите инвестиций может идти речь!? 

Весь секрет того, что все вкладывают в китайскую экономику, не потому, что там дешевая рабочая сила, а потому, что там жесточайшие гарантии инвестора. Государство - ответчик по всем инвестициям. Нет коррупции. Максимально упрощена схема согласования документов. У нас в Южной Осетии сейчас министров больше, чем в России. И каждый из них, когда пишет положение о своем ведомстве, закладывает себе право подписи и согласования на какой-то документ. Потому что это дает возможность получить какую-то дополнительную копейку.

- С аргументами, которые вы приводите, спорить и в самом деле сложно. Но что мешало вам высказать их раньше? Почему именно сейчас сформировалась коалиция, которая считает, что в Южной Осетии назрели серьезные перемены?

- Надо понять одну вещь: до 8 августа 2008 года народ терпеливо относился к тому, что есть. Навязанная нам война, в которой мы победили только благодаря России, кардинально поменяла все представления. Раньше было большим событием, если Южной Осетии выделяли 50 миллионов, 70 миллионов, 100 миллионов. Сейчас 10 миллиардов лежат уже год, и люди устали от объяснений. Их не интересует, что у чиновников не получается и не сходится. Их интересует, почему, имея 10 миллиардов, многие из них по сей день без крыши над головой. Резонный вопрос? Резонный. А причины мало кого волнуют. Есть только два показателя дееспособности власти: время и результат. А этого и нет.

Обеспокоенность этой ситуацией и объединила те силы, которые хотят коренных изменений. Замечу, что мы создали именно координационный совет. Все вольны в своих действиях, но по определенным ключевым моментам координируют свои усилия. Председатель координационного совета - Альберт Джуссоев. Сейчас с привлечением лучших специалистов идет работа над серьезной экономической программой. Мы не фантазеры. За каждым из нас стоит что-то серьезное. Если Джуссоев говорит, что он за год может все восстановить, он восстановит. Потому что знает свои силы и свои возможности. И когда он говорит, что за год превратит Цхинвал в другой город, я ему верю, потому что я видел его мощности, потому что имею представление, что такое реальная экономика.

Кокойты явно не в своей стихии. Война переместилась в производственную сферу, в строительство, в социальную экономику. А это уже не его война. И он должен все трезво взвесить и принять ответственное решение, которое, конечно, требует мужества, но которое объективно необходимо.